Параллельное существование - Страница 28

Дронго усмехнулся.

«Почему я вижу в этом нечто необычное? – подумал он. – Для северных народов такое купание просто норма. И вообще у европейцев нет такого культа голого тела, как я себе представляю. Они с детства воспитывались на западноевропейской живописи, где всегда было много полуодетых и раздетых женщин и мужчин. Их ангелочки были с явными признаками половых различий, а их мадонны были почти всегда обнажены. Грудь считалась вместилищем молока для младенцев, и никто не видел в этом ничего греховного. Давид, стоящий на площади Синьории во Флоренции, был даже без фигового листочка; древнегреческие атлеты вообще соревновались голыми. Это потом, в период Средневековья, тело начали закрывать, пытаясь изменить понятие прекрасного. Но художники все равно рисовали голые тела уличных девушек и аристократок, обычных девиц и графинь, оставляя на века их волнующие образы.

Уже в середине двадцатого века грянула сексуальная революция, появились бикини и мини-юбки, потом женщины вообще решили загорать топлесс, и общество с восторгом приняло это новшество. Особенно нравилось оно самим женщинам. Затем появились нудистские пляжи, даже нудистские рестораны в центральных городах Европы. А совместное купание в саунах немецких городов было настолько привычным, что уже сделалось обычным явлением и никого не волновало, кроме туристов из Восточной Европы. Очевидно, Стивен понимал это лучше других, и поэтому его предложение, сделанное немцам или датчанам, не вызвало бы никаких особых чувств. Обычная водная процедура, к которой все привыкли, как к купанию в море или в бассейне. Но граждане бывшего Союза все еще непривычны к подобным экзотическим кульбитам...»

Первыми вниз пошли Стивен Харт и его супруга. Они держались за руки, спускаясь по лестнице. Аманда была в ярко-красном купальном костюме с глубокими вырезами на груди и на спине. Поверх она накинула розовое парео. Стивен был в плавках, доходивших почти до колен, и цветастой рубашке. Сандалии он не надел, спускаясь босиком.

Через несколько минут появились Автандил Нарсия и его спутница. Изольда шла позади, словно подчиняясь воле своего партнера. Они не разговаривали и даже не смотрели друг на друга. Автандил мрачно кивнул Артуру Бэкману, тот помахал ему рукой. Изольда прошла мимо, даже не поздоровавшись, как раз в тот момент, когда Глория была у другой стенки бассейна. Они спускались вниз, и расстояние между ними все время увеличивалось.

– Что ты там делаешь? – поинтересовалась Джил, выходя на балкон. – Тебе интересно смотреть, как плавают Артур и Глория? Это даже неприлично – следить за ними отсюда.

– Я смотрю не на них, а на лестницу, – пояснил он, – мне интересно посмотреть, кто пойдет в сауну.

– В такую жару – и в сауну, – пожала плечами Джил, – у них сегодня не останется сил на ужин. Не понимаю удовольствия от этой процедуры в такую погоду.

– Ты же слышала, что там есть бассейн с холодной водой. Они могут в нем остужаться, – напомнил Дронго.

– Им это понадобится, – кивнула Джил, – остудить свои головы, чтобы не забивать их подобной чушью. – Она повернулась и вошла в комнату.

На часах было три минуты третьего. Он посмотрел на площадку. Артур делал вид, что загорает, надев очки и устроившись таким образом, чтобы видеть всех проходивших мимо него. Глория поднялась и легла под тент, чтобы не обгореть на солнце. Дронго подумал, что, возможно, больше никто не спустится вниз. И увидел, как из дома вышли Снежана Николаевна и хозяйка виллы, обе в легких светлых платьях. Дронго был абсолютно уверен, что они остановятся около бассейна. Но они подошли к Артуру Бэкману, поздоровались с ним и пошли дальше. Дронго изумленно смотрел, как обе женщины спускались вниз по лестнице. У него еще оставались смутные сомнения, что они не войдут в этот домик с сауной на берегу, а отправятся сразу на пляж. Но они повернули именно к домику.

«Кажется, я недооценил силу воли Снежаны Николаевны, – подумал Дронго, – она все-таки решилась пойти в сауну и уговорила на это хозяйку виллы».

На часах было пять минут третьего. Вниз уже спустились шесть человек. Артур и его супруга отдыхали у бассейна. Дронго и Джил находились в своей комнате. Очевидно, Чистовский нашел своего друга и теперь уговаривал Льва Давидовича согласиться на его предложение. Пожалуй, ждать больше некого. Оставался только преподобный Гуру со своим секретарем. Дронго встал, намереваясь войти в комнату, когда из дома вышли Дэ Ким Ен и его секретарь. Гуру надел широкие коричневые шелковые брюки и длинную, почти до колен, рубашку золотисто-коричневого цвета. Руна была в купальном костюме и коротком платье. Проповедник улыбался. Глория приветливо помахала им. Он поднял руку в знак приветствия.

Глория была убеждена, что они подойдут к ней, и даже подняла голову. Артур с некоторым напряжением следил за этой необычной парой. Они подошли к нему, поздоровались и тоже прошли мимо. Нужно было видеть выражение лица Бэкмана. Он поднялся на локте, снял очки, недоуменно глядя им вслед. Со своего места, изумленно открыв рот, приподнялась и Глория. Даже стоявший на балконе Дронго едва не свалился от неожиданности, увидев, как проповедник и его секретарь направляются к лестнице.

– Кажется, наш Гуру скрытый нудист, – негромко сказал Дронго.

– Что ты говоришь? – спросила Джил.

– Иди сюда и посмотри, что у нас происходит, – позвал ее Дронго, – наш преподобный Гуру и его секретарь спускаются вниз, в сауну, в эту обитель греха.

Она вышла и посмотрела на спускавшихся по лестнице мужчину и женщину.